Фотожурналист Сергей Пономарев получил Пулитцеровскую премию
Российский фотограф-фрилансер Сергей Пономарев вместе с командой фотожурналистов The New York Times — Маурисио Лимой, Тайлером Хиксом и Дэниэлом Эттером — документировал кризис мигрантов в Европе и трудности, с которыми сталкиваются беженцы с Ближнего Востока, пытающиеся найти убежище в европейских странах. За свою серию снимков команда получила Пулитцеровскую премию в номинации «Новостная фотография».
Мигранты подплыли на турецкой лодке к деревне Скала на греческом острове Лесбос. Хозяин лодки доставил около 150 человек и попытался сбежать обратно в Турцию, но его арестовали в турецких территориальных водах. (Сергей Пономарев, The New York Times — 16 ноября 2015 года)
Отчаявшиеся беженцы пытаются влезть в поезд до Загреба на станции Товарник на сербской границе. Когда пограничные страны усилили контроль на границе, тысячи мигрантов и беженцев сосредоточились на Балканах, обострив напряжение в регионе, где до сих пор сильно противостояние этнических групп и который был совсем не готов справиться с мигрантским кризисом. (Сергей Пономарев, The New York Times — 18 сентября 2015 года)
Ахмад Маджид в синей футболке в центре спит на полу автобуса вместе со своими детьми, братом Фаридом Маджидом, одетым в зеленый свитер, прочими родственниками и десятками других беженцев, которые выехали из Будапешта в Вену. Сотни тысяч беженцев, большинство — из Афганистана, Ирака и Сирии, покинули свои дома, рискуя жизнью ради опасных путешествий в лодках, нелегального пересечения границы и длинных поездок в автобусах и поездах в поисках убежища в Восточной Европе и Скандинавии. (Маурисио Лима, The New York Times — 5 сентября 2015 года)
Мигранты, сопровождаемые словенским спецназом, идут мимо церкви в регистрационный лагерь возле Добовы в Словении. На пути в Европу рекордное число беженцев пересекало границы маленьких балканских стран, которые едва справлялись с таким количеством людей. (Сергей Пономарев, The New York Times — 22 октября 2015 года)
Мужчина пытается защитить своего ребенка от ударов полиции и слезоточивого газа на границе в сербском Хоргосе. Вооруженный дубинками венгерский спецназ применил слезоточивый газ и водяные пушки против сотен мигрантов, которые прорвали заграждение из колючей проволоки и попытались проникнуть из Сербии в Венгрию. (Сергей Пономарев, The New York Times — 16 сентября 2015 года)
Беженцы в очереди за документами в процессинговом центре в сербском Пресево. Люди стояли в длинных очередях на солнцепеке, умоляя охранников пустить их внутрь. Регистрация давала беженцам возможность после Сербии ехать дальше. В Сербии они могли зарегистрироваться, чтобы легально оставаться в стране в течение 72 часов и получить право даже остановиться в отеле. (Сергей Пономарев, The New York Times — 27 августа 2015 года)
Десятки семей беженцев, в основном из Сирии, разместились под железнодорожной станцией Келети в центре Будапешта. (Маурисио Лима, The New York Times — 1 сентября 2015 года)
Беженцы из Пакистана, Бангладеш, Марокко, Алжира и Сомали пытаются получить воду, одеяла, подгузники и какую-нибудь одежду на десятый день их пребывания в лагере в Идомени (Греция). Им не разрешили пересечь границу с Македонией. Продолжить путь позволили только беженцам из Афганистана, Ирака и Сирии. (Маурисио Лима, The New York Times — 28 ноября 2015 года)
Македонские солдаты на греческой стороне границы построили заграждение, которое отделяет македонский город Гевгелия от греческого Идомени, где 2500 беженцам запретили въезд в Европу. (Маурисио Лима, The New York Times — 28 ноября 2015 года)
Ружин Шейхо из Сирии (слева) несет свою дочь Видад, а ее сын Наби (справа) шагает вместе с другими беженцами вдоль железнодорожных путей до пересечения границы с Венгрией в сербском Хоргосе. (Маурисио Лима, The New York Times — 30 августа 2015 года)
Родственники Маджида спят с детьми на руках на пшеничном поле. Они ждут, когда можно будет пересечь забор из колючей проволоки, отделяющий Сербию от Венгрии в Хоргосе. (Маурисио Лима, The New York Times — 31 августа 2015 года)
Беженцы стоят в очереди на регистрацию в приемном пункте в македонской Гевгелии, чтобы затем сесть на поезд до Белграда и продолжить путь через Балканы в Европу. (Маурисио Лима, The New York Times — 21 ноября 2015 года)
Мигранты в сопровождении словенского спецназа идут вдоль дамбы в регистрационный лагерь возле Добовы. Несмотря на надежду европейцев, что похолодание и неспокойное море сократят поток мигрантов, новые столкновения в Сирии и опасения, вызванные закрытием границ, заставили еще больше людей совершить опасное путешествие, чтобы оказаться в Европе. (Сергей Пономарев, The New York Times — 23 октября 2015 года)
Семья беженцев из Сирии греется у костра, пока другие стоят в очереди на регистрацию в приемном лагере в Гевгелии (Македония). (Маурисио Лима, The New York Times — 21 ноября 2015 года)
Пережив шторм и сильный ветер на море в Турции, мигранты прибывают на резиновых плотах к зубчатым берегам острова Лесбос. Боясь, что плот перевернется или продырявится, мигранты прыгали в ледяную воду и стремились поскорее оказаться на берегу. Этому мальчику это удалось, в отличие от сотен других. (Тайлер Хикс, The New York Times — 1 октября 2015 года)
Тело беженца, пытавшегося пересечь Эгейское море из Турции, на острове Лесбос. В то утро были найдены и три других тела — 12-летней девочки, мужчины среднего возраста и пожилого человека. (Маурисио Лима, The New York Times — 1 ноября 2015 года)
Лаит Маджид из Ирака расплакался, держа на руках дочь и сына, когда они благополучно добрались до Коса в Греции на утлой резиновой лодке. (Дэниэл Эттер, The New York Times — 15 августа 2015 года)
Огромная гора использованных спасательных жилетов, дыхательных трубок и сдутых резиновых шлюпок — основного снаряжения, которое использовали тысячи беженцев, переплывших Эгейское море и попавших из Турции на греческий остров Лесбос. (Маурисио Лима, The New York Times — 7 ноября 2015 года)
Мигранты подплыли на турецкой лодке к деревне Скала на греческом острове Лесбос. Хозяин лодки доставил около 150 человек и попытался сбежать обратно в Турцию, но его арестовали в турецких территориальных водах. (Сергей Пономарев, The New York Times — 16 ноября 2015 года)
Отчаявшиеся беженцы пытаются влезть в поезд до Загреба на станции Товарник на сербской границе. Когда пограничные страны усилили контроль на границе, тысячи мигрантов и беженцев сосредоточились на Балканах, обострив напряжение в регионе, где до сих пор сильно противостояние этнических групп и который был совсем не готов справиться с мигрантским кризисом. (Сергей Пономарев, The New York Times — 18 сентября 2015 года)
Ахмад Маджид в синей футболке в центре спит на полу автобуса вместе со своими детьми, братом Фаридом Маджидом, одетым в зеленый свитер, прочими родственниками и десятками других беженцев, которые выехали из Будапешта в Вену. Сотни тысяч беженцев, большинство — из Афганистана, Ирака и Сирии, покинули свои дома, рискуя жизнью ради опасных путешествий в лодках, нелегального пересечения границы и длинных поездок в автобусах и поездах в поисках убежища в Восточной Европе и Скандинавии. (Маурисио Лима, The New York Times — 5 сентября 2015 года)
Мигранты, сопровождаемые словенским спецназом, идут мимо церкви в регистрационный лагерь возле Добовы в Словении. На пути в Европу рекордное число беженцев пересекало границы маленьких балканских стран, которые едва справлялись с таким количеством людей. (Сергей Пономарев, The New York Times — 22 октября 2015 года)
Мужчина пытается защитить своего ребенка от ударов полиции и слезоточивого газа на границе в сербском Хоргосе. Вооруженный дубинками венгерский спецназ применил слезоточивый газ и водяные пушки против сотен мигрантов, которые прорвали заграждение из колючей проволоки и попытались проникнуть из Сербии в Венгрию. (Сергей Пономарев, The New York Times — 16 сентября 2015 года)
Беженцы в очереди за документами в процессинговом центре в сербском Пресево. Люди стояли в длинных очередях на солнцепеке, умоляя охранников пустить их внутрь. Регистрация давала беженцам возможность после Сербии ехать дальше. В Сербии они могли зарегистрироваться, чтобы легально оставаться в стране в течение 72 часов и получить право даже остановиться в отеле. (Сергей Пономарев, The New York Times — 27 августа 2015 года)
Десятки семей беженцев, в основном из Сирии, разместились под железнодорожной станцией Келети в центре Будапешта. (Маурисио Лима, The New York Times — 1 сентября 2015 года)
Беженцы из Пакистана, Бангладеш, Марокко, Алжира и Сомали пытаются получить воду, одеяла, подгузники и какую-нибудь одежду на десятый день их пребывания в лагере в Идомени (Греция). Им не разрешили пересечь границу с Македонией. Продолжить путь позволили только беженцам из Афганистана, Ирака и Сирии. (Маурисио Лима, The New York Times — 28 ноября 2015 года)
Македонские солдаты на греческой стороне границы построили заграждение, которое отделяет македонский город Гевгелия от греческого Идомени, где 2500 беженцам запретили въезд в Европу. (Маурисио Лима, The New York Times — 28 ноября 2015 года)
Ружин Шейхо из Сирии (слева) несет свою дочь Видад, а ее сын Наби (справа) шагает вместе с другими беженцами вдоль железнодорожных путей до пересечения границы с Венгрией в сербском Хоргосе. (Маурисио Лима, The New York Times — 30 августа 2015 года)
Родственники Маджида спят с детьми на руках на пшеничном поле. Они ждут, когда можно будет пересечь забор из колючей проволоки, отделяющий Сербию от Венгрии в Хоргосе. (Маурисио Лима, The New York Times — 31 августа 2015 года)
Беженцы стоят в очереди на регистрацию в приемном пункте в македонской Гевгелии, чтобы затем сесть на поезд до Белграда и продолжить путь через Балканы в Европу. (Маурисио Лима, The New York Times — 21 ноября 2015 года)
Мигранты в сопровождении словенского спецназа идут вдоль дамбы в регистрационный лагерь возле Добовы. Несмотря на надежду европейцев, что похолодание и неспокойное море сократят поток мигрантов, новые столкновения в Сирии и опасения, вызванные закрытием границ, заставили еще больше людей совершить опасное путешествие, чтобы оказаться в Европе. (Сергей Пономарев, The New York Times — 23 октября 2015 года)
Семья беженцев из Сирии греется у костра, пока другие стоят в очереди на регистрацию в приемном лагере в Гевгелии (Македония). (Маурисио Лима, The New York Times — 21 ноября 2015 года)
Пережив шторм и сильный ветер на море в Турции, мигранты прибывают на резиновых плотах к зубчатым берегам острова Лесбос. Боясь, что плот перевернется или продырявится, мигранты прыгали в ледяную воду и стремились поскорее оказаться на берегу. Этому мальчику это удалось, в отличие от сотен других. (Тайлер Хикс, The New York Times — 1 октября 2015 года)
Тело беженца, пытавшегося пересечь Эгейское море из Турции, на острове Лесбос. В то утро были найдены и три других тела — 12-летней девочки, мужчины среднего возраста и пожилого человека. (Маурисио Лима, The New York Times — 1 ноября 2015 года)
Лаит Маджид из Ирака расплакался, держа на руках дочь и сына, когда они благополучно добрались до Коса в Греции на утлой резиновой лодке. (Дэниэл Эттер, The New York Times — 15 августа 2015 года)
Огромная гора использованных спасательных жилетов, дыхательных трубок и сдутых резиновых шлюпок — основного снаряжения, которое использовали тысячи беженцев, переплывших Эгейское море и попавших из Турции на греческий остров Лесбос. (Маурисио Лима, The New York Times — 7 ноября 2015 года)